Блог

Сначала был школьник с шавухой, собравший в центре города толпу сверстников. Теперь девчонки смотрят в небо и машут средним пальцем в темноту. Это уже закономерность? Что будет дальше?

Мне неважно было это подростковой глупостью или высказыванием с понятным вектором послания, но без явного адресата. Не хочу додумывать. Кто хотел — оскорбился в итоге. Но для страны закатанной в асфальт по кончики ушей за последние пять лет это явление выходящее за рамки просто очередного видео в ленте тик-тока. Это автоматически делает случившеся предметом моего исследования.

Салют — грохот по расписанию. Способны ли понять взрослые, как это чувствуют дети? Они ведь точно знают, что в соседней и не чужой стране этот же звук означает смерть и разрушения.

Вспышка. Взрыв. Смотришь и сжимаешь зубы.  Поднятая рука. Жест. Камера. Опубликовать.

Я не знаю, было ли это антивоенным высказыванием, подростковым бунтом против взрослых (родителей, школы, всего того, что вокруг) или просто случайностью (показали средний палец парням из паралели) попавшим на камеру.

Конечно нашли. Конечно наказали (наверное и еще накажут) детей, родителей и учителей. И, конечно, так и не поняли, что это было на самом деле. А это напоминание всем костюмам и начесам — вы невечны, не забывайте. В любой ситуации живое, настоящее, молодое пробьется наверх.

Дело было 12 лет назад. После уже обычной съемки парада каши и всего что обычно бывает я сидел и скучал. Вечер не предвещал чего-то интересного. Как стемнеет — будет салют. А сейчас где-то по кустам могилевчане жарили первый в сезоне шашлык. И тут мне поступает звонок, наверное, от Владимира Лапцевича из Белапана. Пригоняй, говорит, на тридцатник к Олимпийскому поснимать танк из картона. Пошла жара! Камеру в рюкзак, язык на плечо, запрыгнул в такси и погнал.

На месте меня ждало это!

… Как вокруг Могилева картонный танк возили

Если честно — мне не нравится отжиматься. И сто дней подряд по сто штук дались мне нелегко. Я делаю не сразу, а в 3–4 подхода. Иногда с усилием, иногда с отвращением. Но вот что удивительно: день, в который я не начинаю с отжиманий, отличается не в лучшую сторону. Что-то не так. Не тот тон. Не тот ритм. Почему?

Вот мои гипотезы:

Тело ждет старта

Отжимания стали триггером пробуждения. Это не просто физика, а как включение систем. Пульс пошел, дыхание включилось — организм понимает: «Окей, живем». Без этого тело остается в режиме ожидания.

Ритуал = структура

Утренние отжимания стали опорной точкой дня. Как зубная щетка, только для мозга и мышц. Ты делаешь их — значит, день начался. Не делаешь — день какой-то расплывчатый.

Небольшая победа с утра задает тон

Сделал — молодец. Не сделал — уже минус к уверенности. Хотя бы сто — и уже чувствуешь: я держу себя в руках. А дальше можно уже все остальное.

Так что да, я не фанат. Но эти сто повторений — это не про спорт. Это про ритм, порядок и чуть больше устойчивости в хаосе дня.

Раньше мне казалось, что фраза «следить за собой» — это либо паранойя, либо занятие для людей с блокнотиком, которые все записывают: сколько шагов, сколько воды, сколько мыслей в день. Я недооценивал это. Или просто не понимал.

Теперь понимаю: «следить за собой» — это, как минимум, не забивать на себя.

Это вкусно поесть, но не на ночь и не впопыхах. Это не диета, а пища, от которой потом не грустно и не тяжело.

Это гулять каждый день. Не потому что надо, а потому что хочется, да и тело просит.

Это работать стоя хотя бы часть дня — особенно если ты за компом по 10 часов.

Это хороший сон. Без экрана перед глазами до упора и с утренним ощущением, что ты человек, а не перекати-поле.

Это турпоездки без выгорания до и после. Это отдых без чувства вины.

Это хобби, которые не «для развития», а для кайфа.

Это исследовать новое — города, вкусы, знания, приложения, себя самого.

Это заботиться о теле, потому что оно не вечное, но сейчас у тебя оно одно.

Это иногда выбирать воду вместо второго кофе.

Это говорить «нет» вовремя. И «да» — когда хочется.

И это, знаешь, не про контроль. Это про внимание.
К себе. К жизни. К тем, кого ты любишь.
Вот это я и называю — следить за собой.

Сегодня официально закрывают Скайп. И это хороший повод вспомнить старичка.

Помню, как в году эдак 2006 видеозвонок по Skype воспринимался как маленькое чудо. И очень быстро вошел в повседневность. На Центральном вокзале Варшавы были компьютерные клубы, где по вечерам стоял буквально ор — люди звонили домой и кричали в камеру.

Интересно было бы почитать, как за 14 лет череды «мудрых» корпоративных решений похоронили купленное за $8,5 млрд (!) у основателей самое популярное на тот момент решение для звонков в этой части планеты.

Skype погребен в недрах корпоративного Teams. Кто там работал — в цирке не смеётся. Я с трудом смог залогиниться в свой старый аккаунт от скайпа — и то только через браузер.

Помню еще, что Skype по дизайну и удобству на Mac был сильно удобнее, чем на родном Windows. Это было странно, но ладно. Ушел я оттуда окончательно, когда там закончилась работа — в августе 2018 года закрылся последний редакционный чат. Тогда все массово перешли в телегу.

ICQ, Skype — кто следующий?

Удивительно сколько удовольствия может приносить разогретая утром вчерашняя еда.

Редко получается приготовить шашлык в последнее время. И вот сегодня с таким удовольствие на завтрак рубал яичницу с картохой, которую готовил вчера. В чем же секрет? Может, легкое похмелье. Может, легкость получения вкусного готового блюда, когда не надо танцевать перед мангалом. А может еда «доходит» за ночь и на вкус еще вкуснее.

Многие спрашивают, как можно поддержать медиа. Не просто подпиской или шарой в сторис, а по-настоящему, серьёзно.

Вот — один из самых достойных и, возможно, самых интересных примеров рядом. Редакция «Газеты Выборчей» запустила амбасадорскую программу.

Что это значит?

— Единоразовый взнос 10 000 злотых (примерно 2,5 тыс. долларов)
— Бессрочный доступ к Wyborcza.pl для троих
— Титул Амбасадора (ограничено 100 людьми)
— Приглашение на встречу с Адамом Михником (главредом)
— VIP-доступ на гала-событие «Человек года»

Это не просто донат, а формат, в котором и тебе не стыдно, и изданию реальная поддержка. Это возможность чувствовать себя не просто читателем, а частью сообщества, которому не все равно.

Для медиа это — шанс собрать 1 миллион злотых (если продадутся все 100 пакетов). За вычетом налогов — очень приличная сумма, особенно если учитывать, что это не гранты и не рекламные бюджеты, а поддержка от читателей.

Интересно было бы узнать, насколько такой формат срабатывает. Сколько людей действительно готовы вложиться в медиа, которым доверяют.

Подписаться можно по ссылке.

Каждый раз, когда приближается день рождения, в голове появляется одно и то же чувство: вот эта цифра, что скоро появится рядом с моим именем, — не аванс, а постфактум.

Не “мне будет”, а “я уже”.
Я уже столько прожил.
Уже случилось.
Уже прошло.

В детстве возраст был как лестница вверх: с каждым годом — новые уровни, возможности, “когда вырасту…”. И даже в юности казалось, что новая цифра — это что-то вроде абонемента на ещё год вперёд.

А теперь это начинает ощущаться как итог. Как будто день рождения — это не столько праздник, сколько момент сверки. Где-то на внутренней кассе мне подсовывают чек: «вот, посмотри, сколько ты уже».

И я не жалуюсь. Просто удивляюсь, насколько меняется восприятие времени. Становится меньше “впереди” и больше “внутри”. Хочется не откладывать, не складывать “на потом”, а проживать. Не ждать, когда наступит “тот год” — а уже сейчас делать то, что важно.

Потому что цифра на торте — не обещание. Это напоминание. И если она что-то значит, то только то, что у тебя был ещё один год. И ты его как-то использовал. Или нет.

В следующем — будет шанс попробовать снова. Пока дают.

Иногда кажется, что вера — это просто вопрос привычки, культуры или традиции. Но если копнуть глубже, то сталкиваешься с вещами, которые ломают шаблон. Один из таких вопросов: зачем христианству воскрешение? Почему не просто нравственное учение, мудрые притчи и светлый образ? Почему так радикально?

Ответ есть. И он сильный. Апостол Павел в своём письме к коринфянам не оставляет нам шансов обойти тему: «Если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша» (1 Кор. 15:14). Всё стоит — или рушится — на этом.

Вот почему:

1. Это не логика, это событие.

Христианство — не система идей, а вера в то, что Бог вмешался в историю. Воскресение — это сбой в матрице, если угодно. Нарушение естественного хода вещей. Смерть — абсолют, она неизбежна. Но если даже её можно преодолеть — значит, возможно всё.

2. Воскресение — это не возврат к прежнему, а выход в новое.

Идея не в том, что Иисус «ожил» в том же виде, а в том, что он стал началом новой реальности. Христианство говорит: смерть — это не норма, а ошибка системы. Воскресение — это не отмена природы, а её исправление.

3. Христос — как второй Адам.

Он — исключение, да, но не капризное. Его воскрешение — как первая капля дождя, которая обещает ливень. Это обещание, что и остальным — будет. Когда-нибудь. Полнота жизни — не здесь и не сейчас, но возможна.

Христианство не отрицает боль, смерть и распад. Но оно утверждает, что это не финал. Что Бог — не где-то там, а вошёл в самую гущу человеческой реальности, прожил её до дна — и вытащил из неё новую жизнь.

Можно спорить, сомневаться, рассматривать под углом разных традиций — и это нормально. Но сам факт, что вера держится на таком «нелогичном» событии, уже говорит о том, что она предлагает не просто смысл, а надежду. Не абстрактную, а телесную. Радикальную. Личную.